The &. Part 1 - Jane Doe

The &

Part 1

Jane Doe

«Все, что видим мы, – видимость только одна. Далеко от поверхности мира до дна.

Полагай несущественным явное в мире, ибо тайная сущность вещей- не видна».

© Jane Doe, 2017

ISBN 978-5-4483-7943-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

1.

Теплый свет разливался по залу со множеством округлых столов, за которыми сидели роскошные люди в дорогих одеждах. Их взгляды были обращены на небольшую сцену, где только что замерло действие. Легкий ветерок волшебства звенел тысячами отблесков далеких звезд, витая вокруг. Мир замер в вакуумном беззвучии и все собравшиеся чувствовали невероятную общность, сплотившую столь малознакомых людей единого круга.

Каждый из них был подвержен своим мыслям, эмоциям, суждениям и жизненным взглядам. Сейчас все это исчезло, стерлось, и ощущение невероятной ясности тянуло их силуэты вверх- они и не заметили, как расправились спины и морщины мыслей стерлись с думных лиц. Все они боялись потревожить эти мгновения чистоты. Но сцена затаила дыхание, яркий свет софитов постепенно блек, уступая томному освещению зала, где родители смотрели на своих детей- новое поколение будущих выпускников Университета Майами.

Настала пора расплачиваться за увиденное, кошельки распахивались, ручки нежно царапали бумагу, в благоговейном порыве полной тишины вырисовывая нули, будто это могло продлить счастливые мгновенья чистоты. Сейчас для каждого из присутствующих цифры были лишь корявыми завитками на клочках тонкой белой материи.

А в темноте, за сценой, на старом табурете из уже забытых декораций сидела немая женская тень, окутывая сигаретным дымом серое пространство вокруг.

Но пора была прощаться. Участники вышли на сцену в последнем поклоне. Раздались первые хлопки и, отразившись эхом от эпицентров, накрыли гулом все данное им пространство. Благотворительный вечер был окончен.

Через минуту зажегся последний яркий свет, давая глазам привычные образы действительности, возвращая разум в обычное состояние сознания- со всеми его мыслями, проблемами, привычками.

Через две минуты от той общности осталась лишь легкая грусть в глазах. Медленно, нехотя люди друг за другом шли к выходу. Момент истины утрачен, осталось лишь воспоминание, но скоро и оно померкнет. А за дверьми- вечная погоня за мнимым счастьем. Но это потом, а пока есть время насладиться чистотой, хоть и ускользающей свободы.

Вот уже тела облегченно вздыхают, отвоевывая свою позицию у духа. Спустя полчаса все будет кончено. Остается только ждать. И даже ощущение от ощущения увиденного станет как туман. Иначе будет горько жить, в ожидании еще одного такого момента.

Кто-то сдается быстрее, и мысли начинают складываться в слова, пока еще тихие, в дань уважения более сильным душам идущих рядом. Пары выплывают из распахнутых дверей. И каждому первый глоток свежего воздуха кажется первым за всю их жизнь. Открываются глаза и головы поднимаются к звездному небу, как никогда чистому и понятному. Сквозь небо они видят космос.

Тихие шаги, шуршанье песчинок, платьев, легкий шепот и пряный шелест листвы возвращают гостей по аллее к их жизням. Особо чувствительные в минуты раздумий и смятенья будут возвращаться сюда, чтобы вспомнить. Но скорее всего их ждет разочарование. Ведь они будут одни.

Вместе с остальными из здания выходят двое мужчин. Один- высокий, поджарый, слегка небритый, в мятом, небрежно дорогом костюме черного льна. Руки в карманах брюк. Другой- чуть ниже ростом и моложе возрастом, не до конца сложившийся приятный парень с блаженной улыбкой на лице. Он явно не привык носить строгую одежду, но от этого она идет ему не меньше. На шее, вместо галстука, болтается пожелтевший львиный клык на кожаном ремешке.

Вдоволь вдохнув свежего ветра и налюбовавшись искрящимся небом, парень наконец повернулся к своему спутнику:

– Ну как тебе?

Тот хмыкнул, вынул из внутреннего кармана пиджака пачку сигарет, достал одну, поджег, медленно затянулся.

– Неплохо, для первокурсников. Долго готовились?

– Все те вечера, что я пропадал последний месяц. Или ты не заметил? – ответил парень ухмыльнувшись. Его явно веселило привычное безразличие курящего.

– Ммм,.. а я-то думал, ты девушку себе завел.– Ник хитро прищурился.– Или все же завел? Раньше я не замечал у тебя большой любви к искусству.

Грэг промолчал, лишь звучно фыркнув. Ему хотелось сказать, что отец заметил бы его «любовь к искусству», только если бы он разрисовал его любимый кабриолет баллончиком с краской, или станцевал на каком-нибудь собрании акционеров в набедренной повязке из пальмовых листьев.

Они замедлили шаг, подходя к тонированному джипу. Дверцу открыл водитель, но сигарета во рту Ника еще не дотлела, и они остановились возле машины, пропуская плавно расходящихся людей. Парень повернулся к аллее. Среди многочисленных теней проплывали три девушки. Но видел он только одну. В полумраке ночного свечения ее каштановые волосы нежно развевались на ветру. Простой, неиспорченно-чистый образ настолько выбивался из окружения, что не было никакой возможности отвести взгляд. Да и зачем?

– О, это Энн! – Грэг сделал пару быстрых шагов в ее направлении, слегка задев нарядную домохозяйку, проходившую мимо с седеющим мужем- банкиром.

– Энн, оу, простите, – лавировал он между идущими, – Энн, привет, поздравляю, все прошло идеально! Пойдем, познакомлю тебя с отцом.

Энн посмотрела в сторону машины. Ник отстраненно следил за неуклюжей траекторией своего сына и тут их с девушкой взгляды пересеклись, блеснув в полумраке.

– Ну пойдем, – вдруг согласилась та, знаком пообещала подругам вскоре догнать их и они с Грэгом вернулась к джипу.

– Эээ… па, это Энн Логан, за организацию сегодняшнего вечера нужно благодарить ее. Энн, это Ник Хант, мой отец…

– Очень приятно.– Ник учтиво кивнул, взял ее руку в свою, и коротко поцеловал. Быстрые, отлаженные движения, отточенные, закаленные черты лица, изумительная осанка и некоторая отстраненность взгляда. Энн показалось, что она наконец поняла смысл слова «благородство». По телу пробежали мурашки.

Она смотрела на мужчину мягко, но ее огромные серо-зеленые глаза плавно втекали в саму его суть, обволакивая изнутри, где каждая клеточка тела с удовольствием рассказывала свою историю.

– Поздравляю, превосходный вечер, – в улыбке прищурился мужчина. Водянистые голубые глаза, уверенный, низкий тембр с бронзовым отливом, легкий австралийский акцент и улыбка сильного человека, не умеющего заискивать.– А твои организаторские способности обошлись мне сегодня в приличную сумму. Продолжай в том же духе, и летом возьму тебя раскручивать какой-нибудь новый проект.

– Я всего лишь создала атмосферу.

– Это и отличает хороших исполнителей от плохих. Вы ведь вместе учитесь, на экономическом? – обратился он к сыну, не переводя на него взгляд. Девушка внимательно слушала, так же не сводя с собеседника своих бездонных глаз. Нику даже показалось, что если он не оторвется от нее сейчас же, то запросто может в них утонуть.

– Нет, па, она медик, у нас пара факультативов совпадает, – хмыкнул Грэг. Он уже как-то говорил об Энн своему отцу, но тот, видимо, не слушал его как класс.

– И почему выбор пал на такую серьезную специальность? – поинтересовался Ник. Ее глаза затягивали его все глубже, чарующий голос говорил только для него:

– Изучение медицины дает возможность заглянуть в суть человека с его самой материальной точки зрения, – хищно, но достаточно мило улыбнулась она.

Девушка смотрела только на него и никто другой не понял бы эту фразу правильно, как ни старайся. Десяток вариантов, транскрипций и расшифровок дали бы лишь подобие истинного смысла. А сама истина ускользнула бы в момент. Ник это оценил. Да, внутренний мир- это не всегда душа, есть еще и кишки. Мило.

– Достаточно цинично для столь юной леди, – хмыкнул в ответ Хант.

Вдруг Энн лукаво улыбнулась и совершенно буднично, уже для всех, отчего контраст отпечатался в его памяти еще явственней, продолжила.– Ладно, ребята, я пойду, у нас там девичник намечается… Ник, до свидания, было очень приятно познакомиться. Грэг, до следующего семестра. Хорошо отдохнуть! – еще раз улыбнулась она собеседникам, изящно развернулась и удалилась прочь.

Мужчины задумчиво проводили глазами странное создание. Чуть поодаль Энн присоединилась к своим подругам и, весело о чем-то перешептываясь, они втроем скрылись из виду. Первым очнулся Ник.

– Своеобразно, – сделал он заключение. Грэг все еще витал где-то вдалеке, смотря вслед растворяющимся в темноте силуэтам.– Э, слюнявчик дать? – пихнул его в бок отец.

– Что, а?.. Нет, нет… – смутился парень, дернув плечом.